Зус Шагал

 Парикмахер, один на все местечко. Парикмахер, каких надо поискать.
Еще при жизни отца Мордуха-Давида перебрался Зуся в новый двухэтажный дом. Первый этаж каменный, там располагалась его парикмахерская. На втором этаже жили хозяин и его семья. Стоял дом на углу улиц Поповской и Старо-Витебской. Этот дом запечатлен на одной из самых известных шагаловских работ «Дом в местечке Лиозно».
Кстати, из вывесок на доме (а на картинах Шагала объявления, вывески обычно передаются с фотографической точностью) мы узнаем, что здесь была также «Мучная и бакалейня Хаинсона».
«Он мог бы работать в Париже, – пишет о дяде Зусе его племянник. – Усики, манеры, взгляд. Но он жил в Лиозно. Был там единственной звездой. Звезда красовалась над окном и над дверьми его заведения. На вывеске – человек с салфеткой на шее и намыленной щекой, рядом другой – с бритвой, вот-вот его зарежет. Дядя стриг и брил меня безжалостно и любовно и гордился мною (один из всей родни!) перед соседями и даже перед Господом, не обошедшим благостью и наше захолустье.
Когда я написал его портрет и подарил ему, он взглянул на холст, потом в зеркало, подумал и сказал:
«Нет уж, оставь себе!»
Впрочем, интересна и сама история написания этой картины. Дядя Зуся не хотел, чтобы его рисовали, и, когда молодой Шагал просил его позировать, он придумывал любые поводы, чтобы только не делать этого. Еще бы, что подумают в местечке, что скажут в синагоге? Из него, Зуси, для которого всю жизнь Суббота была Субботой, а Йом-Кипур – Йом-Кипуром, сделали какого-то идола и нарисовали красками. Но, с другой стороны, так хотелось увидеть свой портрет. Он все-таки не кто-нибудь, а известный в Лиозно человек – парикмахер Зуся.
И тогда нашли компромисс. Шагал пристроил в дверях парикмахерской зеркало и рисовал Зусю по его отражению в нем. Чем закончилась эта работа, вам известно.
По всей видимости, этот забавный рассказ о первой картине Шагала, написанной с дяди Зуси в 1912 году. Она называется «Парикмахер». На ней изображен дядя Зуся, в кресле сидит намыленный клиент, которого сейчас будут брить и стричь, а чуть сзади стоит еще один и ждет очереди. Думаю, идея коллективного портрета принадлежала не художнику, а его дяде. Все должны были знать, что у Зуси много клиентов и он пользуется заслуженной популярностью. 
Через два года Марк уговорил дядю позировать еще раз. Не знаю, понадобилось на сей раз зеркало или нет. Дядя решил, что Марк побывал в Париже, кое-чему научился и новый портрет получится более солидным. На всякий случай, чтобы было меньше разговоров, клиентов в парикмахерской не было. Дядя Зуся один сидел в кресле. Правда, вряд ли ему понравился и новый портрет, написанный племянником. Ну, что делать, у парикмахера в местечке и у художника, приехавшего из Парижа, разные вкусы, даже не глядя на то, что они близкие родственники.
Не подогрела интереса у дяди Зуси и подпись на картине, сделанная на французский манер «Chagall». А как же, не абы кто приехал в местечко, а художник из самого Парижа. Марк Шагал всю жизнь любил славу, почет и не отказывался от него ни в Лиозно, ни в Париже.
История оценила эту работу лучше, чем дядя Зуся. Сейчас она хранится в Третьяковской галерее.