Степной рыцарь Семен Залкинд

От Кермен Бембеевой, из Элисты, пришло письмо: «У нас планируется мероприятие к 140-летию Залкинда, он еврей. Его юбилей мы будем отмечать 21 ноября <st1:metricconverter productid="2009 г" w:st="on">2009 г</st1:metricconverter>. Практически именно он основал медицинское дело в Калмыкии, и у нас хотят городскую поликлинику назвать его именем. В музее Медицинского колледжа обещали дать информацию о нем. Что получу – вышлю. Что-то есть в архивах Астрахани, Москвы. Из-за депортации калмыков многие документы были вывезены в другие города».

[[Image:]]

Семен Рафаилович Залкинд

Вот один из документов, полученных из Элисты, из которого станет понятен мой интерес к неординарной личности доктора – сыне аптекаря из Литвы, «враче калмыцкого народа» – именно так назван Семен Рафаилович Залкинд в статье «Калмыцкая интеллигенция»[1].

[[Image:]]

Краткая биография С.Р.Залкинда.
Разумеется, никакой Литовской ССР тогда еще не существовало
 

Семен, сын литовского еврея, фармацевта Рафаила Залкинда, родился в литовском городке Расейняй, по-русски он тогда, действительно, назывался Россиены. Скорее всего, именно под влиянием отца и рода его занятий, тяга к медицине зародилась у мальчика с ранних лет. Но подробностями о его детстве мы пока не располагаем. Известно, что в 19 лет он поступаетучиться в Казанский университет, по окончании которого один год работает ординатором в клинике внутренних болезней Казани, а потом, вместо того, чтобы как Илья Мечников, Владимир Хавкин, да и многие другие, поехать для продолжения учебы и практики в Европу, он отправляется в калмыцкие степи, где, по документам того времени, «население без всякой медицинской помощи в иные годы погибало целыми хотонами. Часто были эпидемии тифа, оспы, холеры, производившие огромные опустошения среди калмыков. Население гибло, вырождалось, уменьшалось[2]».

Итак, в 1894 году молодому врачу выделили в Элисте под врачебный участок глинобитную землянку из двух комнат. В одной из них он поселился сам, а другая служила амбулаторией. Вот как Семен Рафаилович писал о начале своей службы в Элисте: «Я получил приемный покой с двумя койками в сыром здании, где всегда портились медикаменты, куда больные отказывались лечь на лечение. В летнее время прием больных велся на улице под открытым небом».

Вот еще один документ, от 20.12.1896:

[[Image:]]

Спустя два года доктор Залкинд входит в «штат Управления калмыцким народом».

Из статьи писателя В. Прокопенко (см. ссылку 2): «Можно представить, с какими трудностями встречался врач в полудикой степи. Получив отказы от чиновников из Астрахани и Петербурга на многочисленные прошения о выделении средств на строительство больницы в Элисте, другой бы человек пал духом и опустил руки. А Семен Рафаилович, научившись говорить по-калмыцки, едет по хотонам и аймакам, собирает людей и просит их помочь в сборе средств на постройку больницы. За счет добровольных пожертвований народа за два года была построена больница в Элисте, проект которой был разработан самим доктором. 21 октября 1902 года больница была открыта для всех нуждающихся в медицинской помощи. Лично руками доктора Залкинда и силами немногочисленного медперсонала больницы вокруг был посажен большой фруктовый сад».

[[Image:]]

Проект больницы С.Р. Залкинда. <st1:metricconverter productid="1902 г" w:st="on">1902 г</st1:metricconverter>.

Об этом необыкновенном в калмыцкой степи событии в российском журнале «Фельдшер» (<st1:metricconverter productid="1903 г" w:st="on">1903 г</st1:metricconverter>., № 2) писали:

«... благодаря стараниям врача Залкинда открыта больница, выстроенная на частные калмыцкие средства. Больница окружена садиком...». И далее следовало подробное описание всех просторных и светлых комнат «с хорошей вентиляцией и прекрасной обстановкой.

Залкиндовская» больница, как ее называли в народе, обслуживала весь Манычский улус с населением почти в двадцать тысяч человек. Она оказывала стационарную и амбулаторную помощь.

В публикации «Их имена – в памяти народной» (от 25.7.2009, названия газеты на копии статьи нет) бывший министр здравоохранения КАССР, ветеран войны и труда Плехан Сусеев рассказывает: «'Молодой врач (Залкинд), с чрезвычайно острым чувством долга, доброй и щедрой душой, с головой ушел в работу… На открытии (больницы) присутствовала учительница Манычского улуса Татьяна Юркова».

Затем он цитирует воспоминания самой Юрковой, лично знавшей доктора Залкинда. Ей ближе другой аспект его деятельности: «Пользуясь присутствием съехавшихся на праздник граждан улуса, Семен Рафаилович организовал подписку на постройку в Элисте школы. Несмотря на перегруженность врачебной работой, он находил время всюду, где возможно было, работать, писать и т. д., призывая к тому, чтобы сменить саманную развалину (единственная в то время в улусе школа на 20 мальчиков) на здание, отвечающее школьно-гигиеническим правилам».

Сусеев продолжает: «На собранные средства в Элисте были построены две школы-интерната – для мальчиков и девочек. Оба здания существуют и в наше время. Благодаря стараниям Залкинда в улусе было построено также четыре отдельных домика: для врача, акушерки, фельдшеров. К сожалению, из них остался только один, остальные три сожжены немцами во время оккупации Элисты… Залкинд снискал всеобщее уважение и любовь калмыков. Его называли "мана эмч" – "степным рыцарем". Или просто "эмчи"».

Доктор Залкинд в лучших традициях земских врачей был разносторонним и универсальным специалистом: он занимался хирургией, акушерством, терапией, санитарией, был организатором медицинской деятельности, принимал участие в развитии культуры и просвещения калмыцкого народа.

Астраханская газета «Губернские ведомости» так характеризовала деятельность Залкинда как врача: «Квартира эмчи Залкинда открыта для всех во всякое время – днем ли, ночью ли, в дождь или вьюгу. Он одинаково доступен каждому... и по первому призыву идет оказывать помощь страдающему, будь он хоть за десятки, сотни верст, идет тогда, когда сам болен, когда нуждается в отдыхе, когда перед тем сделал стоверстные переезды, не спал несколько суток, недоедал.

Семен Рафаилович участвовал в ликвидации многих эпидемий оспы, чумы, холеры, сыпного тифа и других инфекционных заболеваний. За умелую организацию больничного дела и борьбу с эпидемиями он был отмечен высокими российскими наградами: орденами Станислава III и II степени, Анны III степени, нагрудным знаком "Борьба с чумой"… Благодаря его настойчивости и инициативе были построены и открыты в Манычском улусе четыре фельдшерских пункта (Бислюр-та, Ульдючины, Багачоносы, Джед-жикины), больницы и фельдшерские пункты в Ики-Цохуровском, Харахусовском и Малодербетовском улусах, в поселке Калмыцкий базар, а также школы-интернаты в 'Элисте (мужская и женская), школы в Бурульском и Манджикиновском аймаках, в Малодербетовском улусе и Ульдючинах. Кстати, многие из этих зданий строились по проектам и сметам Залкинда».

После открытия по инициативе доктора одной из школ «Астраханский вестник» писал, что дети «кидаются к нему, как бедные калмыцкие дети не бросаются к отцу. Хватают за руки, за полу, прижимаются к нему, обступают тесным, шумным, резвым роем. Да, это его дети, хотя у него и нет семьи или, вернее, семья дяди Семы – весь Манычский улус... Он отдал Манычу свои лучшие молодые годы, свои недюжинные силы, мало – всего себя… Семен Рафаилович вылезал из тарантаса только для того, чтобы через день, через два, а то и через несколько часов снова сесть и ехать сотни верст то к трудно больному, то на вскрытие, то на постройку… Слава об "эмчи" далеко гремит по степи. Эмчи – добрый человек, не похож на других. Эмчи - бессребреник. Эмчи часто отдает "свое" нищему калмыку. У эмчи нет ни для кого, ни в чем отказа».

В 1910 годах в калмыцких улусах появились и первые врачи-калмыки, получившие медицинское образование в русских университетах.

Только тогда Залкинд соглашается на перевод в Астрахань старшим врачом «Управления калмыцким народом». Нельзя без волнения читать, как прощались с ним люди, которым он стал близок и дорог.

«Теряя с вашим уходом друга, брата, товарища, отца, врача, '– говорилось в приветственном адресе, – мы утешаем себя лишь тем, что вы не совсем покидаете степь, что наша связь не порвется, и вы по-прежнему будете уделять внимание свое нам, манычанам».

Признательное население Манычского улуса учредило в честь своего дорогого эмчи стипендию при Казанском университете для студента-медика, пожертвовав на это шесть тысяч рублей. Во время проводов Залкинда «...не сдержали степняки, не сдержал и доктор рвущихся наружу рыданий. Плакали все, плакали простые сановитые калмыки, плакали товарищи, плакали простые служащие улуса».

Но сохранилось и письмо, написанное 14 декабря 1910 года учащимися:

«Дорогой наш дядя Сеня! Узнали мы, что Вы скоро от нас уезжаете. Не можем словами сказать, как нам жаль Вас (так в тексте – Ш.Ш.) и горько расставаться с дорогим нашим доктором. Никогда, никогда мальчики не забудут своего дорогого дядю Сеню. Мы всегда будем помнить Ваши любовь, ласку и заботу о нас… Не забывайте своих осиротевших мальчиков, и они не могут Вас забыть никогда. Горячо любящие Вас все мальчики Манычской мужской школы». Дальше идут подписи…

В феврале 1911 года Семен Рафаилович переехал в Астрахань. А еще через несколько месяцев, весной, в городе произошло заметное событие для научной и медицинской общественности города – астраханцы вместе с доктором Семеном Рафаиловичем Залкиндом встречали членов международной экспедиции под руководством И.И. Мечникова. Среди участников экспедиции были: Тарасевич, который руководил исследованиями чумы (ученик Мечникова – Ш.Ш.); итальянец Солимбени – специалист по холере и чуме; француз Бюрне, занимавшийся туберкулезом; бактериолог – японец Яматуги; заведующий Астраханской противочумной лабораторией Клодницкий; бактериолог Падлевский…

Сам И.И. Мечников писал: «Главная цель нашей экспедиции – узнать, где чума проводит лето… Едем мы в Киргизские (из ссылки: до 1925 года киргизами или киргиз-кайсаками называли казахов – Ш.Ш.) и Калмыцкие степи, потому, что это – единственный в Европе эндемический (постоянный) очаг чумы… Нас интересует, как распространяется туберкулез среди… кочевых народов»[3].

Разумеется, хотелось подробнее узнать о сотрудничестве Залкинда с профессором Ильей Ильичом Мечниковым. Но подробностей, кроме повторяющейся в разных источниках фразы о том, что они вместе участвовали в экспедиции по изучению туберкулеза среди калмыцкого народа, нет, правда, сообщается, что в архивах, которые не названы, сохранилась «полная дружбы и уважения» переписка между ними, и несколько фотографий нобелевского лауреата с дарственными надписями. Вот одна из них, к сожалению, плохого качества.

[[Image:]]

И.И. Мечников. Подпись на фото: «Многоуважаемому Семену Рафаиловичу Залкинду на добрую память от искренне благодарного и преданного Ильи Мечникова. 1911»

Известно, что Мечников покинул Россию в 1887 году, жил в Париже, работал в Пастеровском институте, но связи с Россией не порывал, переписывался со многими учеными и неоднократно приезжал в Россию. После экспедиции 1911 года Мечников вернулся в Париж, где и умер в 1916-м.

Мне уже доводилось писать насчет отношений И.И. Мечникова и выдающегося микробиолога В. Хавкина. Не думаю, что в дружбе с Залкиндом, как и с Хавкиным, какую-то роль сыграло еврейское происхождение всех троих (мать Мечникова, Эмилия Львовна Невахович, была еврейкой). Однако можно предположить, что он, как и в случае с Хавкиным, готов был принять участие и в судьбе еще сравнительно молодого врача и ученого, 42-летнего талантливого Залкинда, пригласить его, а, попросту говоря, «вытащить» в Париж, но он очень скоро понял, что Семен Рафаилович слишком крепко, всей душой, всей жизнью привязан к «своему» калмыцкому народу.

В 1917 году Залкинд стал инициатором созыва и проведения Первого съезда врачей калмыцкой степи, в 1919-м – первым деканом при его же участии созданного медицинского факультета при Астраханском университете, который в 1922 году был преобразован в самостоятельный медицинский институт… В последние годы жизни Семен Рафаилович работал заведующим учебной частью астраханской фельдшерско-акушерской школы, преподавателем, потом старшим эпидемиологом города.

В 1939 году на торжественном вечере в Астрахани, посвященном 45-летию врачебной, педагогической и общественной деятельности, доктор Залкинд сказал: «Вся моя трудовая жизнь базировалась на принципе: врач – друг народа. Я стар по возрасту, но молод по своим стремлениям».

[[Image:]]

С.Р. Залкинд на переднем плане - второй справа

Умер он спустя два года, в канун войны, 18 мая 1941-го, на 72-м году жизни. Пишут, что «вся Астрахань» пришла на похороны. Ни жены, ни детей, никого из близких не было у доктора Залкинда. Его семьей стал калмыцкий народ, которому он служил всю свою жизнь, и калмыки провожали своего эмчи в последний путь, как родного, как своего сына.

В. Прокопенко пишет: «Вот такую народную любовь снискал себе на калмыцкой земле врач Залкинд, и хотя в настоящее время не сохранилась "залкиндовская" больница, ее помнят многие элистинцы, поскольку существовала она до конца 60-х годов и была снесена при строительстве главного корпуса родильного дома. Имя легендарного врача носит одна из улиц Элисты. К этому можно было бы добавить, что остатки "залкиндовского" фруктового больничного сада желательно бы облагородить и превратить в живописный, романтический сквер его имени».

21 ноября 2009 года – 140-летие со дня рождения доктора Семена Рафаиловича Залкинда.

В газете «АранзалИНФО» (№ 51 за 25.12.2008), как реакция на очерк В. Прокопенко «Народный эмчи Залкинд», была опубликована подборка писем с просьбами присвоить имя С.Р. Залкинда городской поликлинике Элисты, а после приведения в порядок бывшего больничного фруктового сада назвать его «Сквером Залкинда». Письма-предложения подписали заведующая Музеем медицины и истории здравоохранения РК Татьяна Манджикова, заслуженный врач КаССР Николай Гриньков, поддержала их просьбу к городским властям и редакция газеты.

Дорогие мои калмыки!

Назовете Вы или нет поликлинику в Элисте именем доктора, который столь бескорыстно и самоотверженно служил Вашему народу, лечил и учил Ваших предков, мне лично не столь важно. По нашему, еврейскому обычаю, достаточно просто положить на его могилу скромный камешек (кто-нибудь знает еще, где он похоронен, и можно ли найти его могилу?), причем не в день рождения, а в Азкару, день кончины человека. Но у каждого народа свои традиции. Я рада знать, что Вы этого Человека помните. По мне, так его имени достойны не только поликлиника или сквер, но и целый город или улус. Послушайте, что писали о нем Ваши прадедушки и прапрадедушки.

Вот отрывок из уникального исторического документа:

ПРИГОВОР УЛУСНОГО СХОДА (от 12.12.1896):

«Принимая во внимание к нам отношение врача Семена Рафаиловича Залкинда, выразившееся в самом тщательном пользовании больных калмыков, в пожертвовании больным беднейшим калмыкам денег из своих средств на покупку питательной пищи и на покупку одежды и обуви (одно слово неразборчиво)… принес населению всего улуса весьма большую помощь и утешил наших больных калмыков, постановили: выразить ему от всего общества великую благодарность, о чем и составить настоящий приговор… в чем и подписуемся: хотонные старосты… (подписи), выборные (подписи), а также неграмотные по их личной просьбе… приложена родовая печать… (имена не переписываю, боясь неточного прочтения имен – Ш.Ш.)

[[Image:]]

Образец калмыцкого письма

Выражаю благодарность замечательным людям: Валерию Прокопенко, который снова и снова обращается к биографии моего земляка (я тоже родилась в Литве) и которого я «нещадно» цитирую, бывшему министру здравоохранения Калмыкии Плехану Сусееву, редакциям газет «Вечерняя Элиста» и «АранзалИНФО», сотрудникам архивов и музеев, всем добрым людям, которым дорога память о Семене Рафаиловиче Залкинде. Особая благодарность Кермен Бембеевой, подарившей мне, а через меня и всем читателям встречу с редкостной души человеком, о котором, возможно, узнают теперь и его земляки в Литве, и его сородичи, в каких бы сегодня географических широтах они не находились, и все неравнодушные люди.

Примечания