Бреннер, Иосиф Хаим

— беллетрист. Род. в 1881 г. в местечке Новые Млины (Черниговской губ.), в бедной ортодоксальной семье; учился в хедере и иешиботе, пополняя свои знания самообразованием. Суровое, безотрадное детство и тяжелая жизнь в казармах в качестве солдата наложили мрачный отпечаток на его творчество. Он дебютировал в литературе рассказом "Path lechem" (Hameliz, 1899), где просто и правдиво описана маленькая драма голодного человека, решившегося украсть "кусок хлеба". В 1900 г. вышел в издании Тушия сборник рассказов Б. "Me'emek Achor" ("Из долины скорби"), обративший на себя внимание. Затем появился целый ряд рассказов, преимущественно из жизни маленьких, обойденных судьбой людей: "Hendil" (Haschiloach, 1904, I), "Bechazer" (ibid., 1903, X, русский перевод в "Еврейской жизни", 1904), "На'jeruschalmi" (ibid., 1904, V), "Schtei reschimoth" (Achiasaf, XI), "Bijemojt hachamah" (ibid., XII) и две большие повести "Bachoref" (Haschiloach, 1903; отдельное изд. 1904) и "Missabiw lankudah" ("Вокруг точки"; русский перевод в "Еврейской жизни", 1906). В 1905 г. Б. очутился за границей. В Лондоне он основал недолговечный (1906—7) журнал "Hameorer", в котором Б. исполнял обязанности не только редактора и главного сотрудника, но и наборщика, а потом издал во Львове (1908) сборники "Rewiwim" (два выпуска). В том же году появилась в "Haschiloach" обширная повесть Б. из солдатской жизни, "Schanah achath" ("Один год"), носящая автобиографический характер. В конце 1908 г. Б. переехал в Палестину, где редактирует в настоящее время (1909) выходящий в Яффе орган "Hapoel haza'ir". — Б. занимает видное место среди молодых еврейских беллетристов. Всю силу своего оригинального дарования, отличающегося проникновенностью и глубиной психологического анализа, Б. направляет преимущественно на те темные закоулки еврейской "черты", где "мертвящим сном, сном печали и голода, спят тени-обитатели", мучимые безотрадным сознанием: "нечем жить". Б. мало заботится о внешней отделке рассказов, которые не блещут ни яркими эффектами, ни сложностью фабулы и стиль которых несколько сух и однообразен. Но тем рельефнее выступает внутренняя художественная ценность творчества Б. В мелком и обыденном Б. умеет найти нечто значительное и глубокое. В его рассказах чуется трепет жизненной правды. Б. певец скорби и ужаса жизни; и при всем своем реализме он менее всего объективный писатель: он не стоит над изображаемым им миром, не является посторонним, беспристрастным наблюдателем. Муки и страдания описываемых им обитателей "юдоли скорби" больно ударяют по нервам художника, он плачет слезами своих героев, и их душевные страдания становятся глубокой драмой его собственной души. "В овраге" (Баэмек), где ютятся его герои, художник со своим страстным томлением о светлом идеале напряженно ищет смысла жизни, оправдания человеческим мукам и унижениям. Сознание тщетности этих мучительных исканий порождает мрачный пессимизм, котором веет от творчество Б. При всем том Б. страстно любить жизнь и дорожит ею, как величайшей ценностью человека. "Мы не можем стоять около жизни, как праздные зрители: нужно бороться, исправлять, лелеять и творить". И Б. ищет беззаветных "борцов" и не находить их в жизни. Вот почему так суров и не вполне справедлив приговор, который он выносит еврейской интеллигенции в двух, ярких и сильных в деталях, но слабых в целом, повестях — "Зимой" и "Вокруг точки". Автор, по собственному заявлению, видит только "людей-тени, тусклые явления, незримые слезы и вздохи". Длинной вереницей тянутся у него надломленные и беспочвенные люди, которых заела громкая, но бессодержательная фраза. Они изображены, как "праздные, полупомешанные, бесчувственные, болезненно теоретизирующие схоластики", которые беспомощно вертятся "вокруг точки", бессильные "бороться, исправлять, лелеять и творить". И если Б. выделяет из этой тусклой среды две более крупные личности (Давидовского и Абрамсона), он первого рисует безнадежным скептиком, который, очутившись "перед бесконечной пустыней", именуемой жизнью, ищет "мира в смерти", а второго — далеким от жизни мечтателем, который чувствует себя "оторванным листом, гонимым ветром" и, мучимый "темной загадкой жизни", стоит на пороге безумия. — Ср.: Я. Каценельсон, "Литературные беседы" ("Еврейская жизнь", 1904, IX — XII); И. Клаузнер, Haschiloach, 1901 (т. VII), I; М. И. Бердичевский, Hasman, 1905, II, 249—52; A. Goldberg, Haolam, 1907, №№ 37—8; A. Paperno, Sefer Haschanah, III.

С. Цинберг.